Как научиться говорить "Нет"

Последней каплей для Сони стало то, что бывший одноклассник попросил ее зарегистрировать свою дочку в ее квартире. Они хотели попасть в гимназию, которая считается лучшей в районе, и для этого им надо было официально жить на территории, закрепленной за этой школой.

Снова послушалась
Я пыталась придумать логические доводы, но одноклассник был юристом и разбивал в пух и прах все мои аргументы. Я скрывалась и не брала трубку, он продолжал звонить, от отчаяния я заболела и провалялась с температурой почти три недели. Но в последний день мы все же успели сделать девочке временную регистрацию, и она пошла в первый класс. Все это время я мучилась от того, что уперлась: мне это ничем не грозит, почему же я ставлю людям пачки в колеса? Мне было стыдно, и при этом меня съедало чувство неправильности происходящего.

Терапевта посоветовала подруга. Прямо так и сказала: "Сколько можно быть овцой?! С этим надо что-то делать, вот телефон, звони!" И я позвонила. Терапевт оказалась похожей на подростка женщиной лет тридцати пяти, мы сидели на ее кухне, пили чай с молоком, и я полтора часа рассказывала о себе, а она талантливо демонстрировала то, что называется активным слушанием.

Понимаете, если бы у меня был серьезный повод не регистрировать у себя ребенка, я бы объяснила и отказала, но что поделать, если им это было принципиально, а мне несложно? Я выдохлась и замолчала. И выжидающе посмотрела на терапевта. Она прихлебывала из чашки, улыбалась и явно не собиралась заполнять паузу. Это уже была третья такая остановка в разговоре, и ее молчание начинало меня тихо бесить. В конце концов я не выдержала и продолжила:
- Вы, наверное, скажете, что "хочу и все тут" или "не хочу" - достаточные аргументы для того, чтобы к тебе прислушались? Но, черт возьми, что делать, если мне нетрудно, а им важно? И что делать, когда тех, которым важно, становится слишком много?
- Почему вам так важно быть хорошей девочкой? - вдруг спросила она.
Я стала рассуждать о том, что многого могу добиться, но только когда хорошая. В противном случае все идет кувырком. И там, где другому прощается гораздо более жесткое поведение, мне сразу дают по носу. Что когда я бываю милой, то добиваюсь своих целей эффективнее, чем мои более строгие товарищи. Не зря меня отправляют к самым сложным клиентам - они в моих руках становятся мягкими, как воск.
- Тогда, возможно, вы нашли свой способ взаимодействия с миром, который неплохо работает? Зачем что-то менять? доктор подлила еще чая.

Я ребенок
У меня был готов ответ. Когда я мягкая и милая, то полностью завишу от собеседника: если понравлюсь - он одарит меня грузовиком плюшек, если нет, фигурально говоря, выгонит за дверь. Мне не удастся повлиять на ситуацию! Я даже с одной подругой несколько лет не могу договориться о том, чтобы не отвозить ее после наших встреч домой, а это - час от кафе до ее дома и полтора обратно до моего. Каждый раз она убеждает меня, что метро закрылось, вызывать ночью такси опасно и что, если ее изнасилуют и убьют, это будет на моей совести. Я понимаю манипулятивность ее поведения, но не нахожу нужных слов.
То есть вы просите, и, если вам не разрешают, вы слушаетесь? Как маленькая девочка?
И мы заговорили о том, что я умею общаться с миром только с позиции ребенка. Еще о том, насколько у меня авторитарная мама, что я до сих пор не смогла "оборвать пуповину". А потом время истекло. Говорила только я и ничего нового не узнала, ничего не произошло. Я ожидала от психолога чего-то большего. "Это все? - спросила я. - Может, будут домашние задания?" Заданий у доктора для меня не было.

Я взрослая?
Я ощущала себя глупо. Пришла домой и долго придумывала письмо в компанию, где мне месяц назад предложили подработку: сначала все выглядело очень интересно, а потом выяснилось, что работы в десять раз больше, чем они обещали, денег - меньше, а выполнять все это зубодробительно скучно. Я сочинила вежливое послание с позиции взрослого: обещала закончить то, о чем мы уже договорились, объяснила, почему не смогу сотрудничать дальше, и сообщила, что у меня есть знакомый, который может заменить меня. Я была горда собой: сказала твердое "нет", но не поставила людей в безвыходное положение. Раньше, когда я была не в силах отказаться, начинала скрываться, филонить и всерьез заболевала.
Однако реальность оказалась не такой радужной, как представлялось. В ответ пришло письмо от менеджера заказчика - обвинительное: они на меня надеялись, я обещала, а на самом деле их бросила... Чуда не произошло: лучше было скрываться. Или заболеть. А ведь до этого времени менеджер мне казалась девушкой, не склонной к подобным проявлениям.

На следующем занятии с терапевтом мы обсуждали то, что я прячусь за образом хорошей девочки, потому что он кажется мне безопасным; я настолько мила, что создаю у всех опасные ожидания; мне хорошо удается располагать людей к себе, и любой мой отказ воспринимается как что-то личное (как в случае с менеджером). И, кстати, поэтому многие друзья искренне считают, что я в них по уши влюблена. Поэтому любое мое слово, не источающее мед, оказывается для них неожиданным и болезненным.
Далее сеансы проходили так же: я излагала, врач слушала, вынуждая меня говорить. Но когда приходится так много рассуждать, ты оказываешься в неведомых для себя дебрях сознания. Мне казалось, что наши встречи, конечно, увлекательны, но бессмысленны. В моей жизни ничего не менялось.

Да, я взрослая!
А потом все как-то потихонечку стало налаживаться. Я попросила маму больше не вязать мне свитера: я ее очень люблю, и вяжет она прекрасно, но она знает, что я с детства не могу носить шерстяные вещи, поэтому мне очень жалко ее труд. Да, она сделала все то же самое, что раньше: обиделась, бросила трубку. Перезвонила в слезах и рассказала, что она покупает очень дорогую шерсть специально для новорожденных и что она не может колоться. Сказала: отдай мне все, что ты не носишь, я подарю это на работе девочкам, они меня всe время спрашивают, что это я такое красивое вяжу... Ну и много чего еще сказала. Раньше я такие переговоры признала бы абсолютно неудачными, теперь воспринимаю только результат: мама перестала вязать мне ненужные свитера и переключилась на крохотные кофточки для детей своих коллег. И даже завела себе страничку на Facebook, чтобы выкладывать туда работы. У ее кофточек даже появились преданные поклонники, которые готовы платить за них деньги. Я ничуть не раскаиваюсь: пусть я показала себя не как самая лучшая из дочерей, зато у меня в шкафу теперь только нужное, мамин талант востребован, а младенчикам тепло. Чего еще можно желать? Ах, да! Той своей знакомой я сказала, что мне лень возить ее домой, но до метро ее подбрасывать могу. Она в возмущении выскочила из кафе и побежала ловить такси, а потом рассказала всем, какая я стерва. Никогда раньше я не гордилась собой гак сильно.

Записала Алина Фаркаш